Дмитрий был четвертым ребенком из пяти. Отца он лишился в четырехлетнем возрасте, тот умер от воспаления легких. Без кормильца семье было очень тяжело - они считались бедняками. В деревне Руднево (Тульская область), где они жили, дети могли окончить только начальную школу, а в семилетку надо было ходить за несколько километров. Дмитрий, было, попытался учиться дальше, но через год бросил это дело и стал помогать матери по хозяйству. К тому же, устроился на работу в колхоз, где не гнушался никаким крестьянским трудом. И косил, и свиней пас, и лошадей. А в зиму его оставили конюхом. Тогда многие мальчишки трудились с раннего детства, не до школы было. На их детские плечи рано ложилась ответственность за семью, тем более, если в ней из мужчин были только подростки. Но время шло. Дмитрий повзрослел, и его отправили в Тульское МТС учиться на тракториста. Однако работать в родном колхозе после учебы ему довелось недолго – подошел срок службы в армии. Распределили его в танковую дивизию башенным стрелком и радистом-телеграфистом. По сей день ветеран помнит азбуку Морзе. Служить нравилось. Особенно молодой солдат гордился формой: галифе, танковая курточка, шлем. Да еще под всем этим обмундированием красивое молодое лицо, богатая шевелюра с пышным чубом, высокое стройное тело… И – молодость! Которая не ждала, что совсем скоро на нее обрушится шквал разрывающихся снарядов, гибель ребят, таких же молодых и красивых, и всеобъемлющее горе. Пока же Дмитрий и его сослуживцы ни о чем подобном не думали, добросовестно изучали Морзе и осваивали военную науку. Данилин устроился на работу в пожарную охрану при электростанции. Создал свою семью, поселился в комнате в «доме холостяков». Дни шли своей размеренной чередой. Но наступило 21 июня 1941 г., и вновь рушились мирные планы. Все, кто служил в пожарной части, имели броню. Но когда пришло разрешение отправиться добровольцем на фронт, Данилин не сомневался ни секунды. Не удержало и то, что они с женой ждали первенца. Вместе с ним защищать родную землю ушли и два его товарища – Павел Зинин и Николай Крылов. Последний - не вернулся. Бывший танкист Дмитрий Данилин теперь учится прыгать с парашютом. Сколько было прыжков, разве сосчитаешь. И каждый раз волнение. Но намертво засело в памяти, что на счет «четыре» надо дернуть кольцо, чтобы парашют раскрылся. Готовили состав для отправки к партизанам, чтобы доставить тем оружие и продукты питания. А дальше. Дальше война до победы. В 42-м – бои на Курском направлении. Когда наши пошли в наступление, в день продвигались вперед километров на 50, освобождая город за городом. И Данилин был в ряду бойцов. Сражался на румынской земле, в Венгрии. Попадал в окружение, был контужен, ранен, ходил в разведку, после которой удалось уничтожить 16 вражеских пушек. Тогда всю роту наградили медалями «За отвагу». Но для Дмитрия Петровича нет дороже награды, чем небольшой истертый листок, где гвардии старшему сержанту Данилину, участнику операций за овладение городами объявлено 16 благодарностей от имени Сталина. К этому документу у него особое отношение, хотя не меньшую гордость вызывают и другие ордена и медали: Орден Красной Звезды, две медали «За боевые заслуги». Дивизия, где он служил, была отмечена Орденом Ленина, Орденом Суворова, Орденом Кутузова. Сообщение о победе застало Данилина в Австрии. Когда его рассказ дошел до этого эпохального момента, голос старого, видавшего на своем веку виды фронтовика, дрогнул. В глазах: слезы и такое счастье, будто это случилось вчера. «Как мы обнимали друг друга! Стреляли от радости вверх! И во всех городах нас встречали с цветами и криками «ура», - с дрожью в голосе вспоминает он. А за скупыми словами – страница, безжалостно выдернутая врагом из стройной книги мирной жизни русского парня. Написал домой: еду. Сыну Валере в это время исполнилось четыре года. Он с нетерпением ждал отца, о котором знал только из рассказов матери. Ребенок подставлял табуретку, дотягивался до календаря и отрывал листок за листком. Ему казалось, что так он приближает день отцовского возвращения. А когда тот переступил порог дома, ни на мгновение не сомневаясь, что перед ним его родной отец, кинулся тому на шею, крепко-накрепко обняв маленькими ручонками. Фронтовику Дмитрию Данилину тогда не исполнилось и 30.