Рассказ племянника Алексея Курбатова

Великая Отечественная Война не обошла стороной ни одну семью в нашей стране. Она осталась и в нашей памяти.

Помню в детстве накануне сороковой годовщины Великой Отечественной Войны на мой вопрос о наших родственниках - участниках боевых действий, мама поведала мне историю о своей старшей сестре. Эта история произвела на меня тогда огромное впечатление.  И вот не так давно я наткнулся на вырезки из газет, которые моя мама бережно хранила много лет. В них была описана судьба последних дней моей тети - маминой сестры Зои Петровны Коротковой. О ней и пойдет мой рассказ.

Родилась она в селе Ершовка Сарапульского района. Окончила начальную школу, по выходным стала подрабатывать в колхозе. Сильная, смелая, отчаянная, она пасла колхозных коней, возила на подводах сено. В 1941 году ушла работать в Сарапул на маслозавод. 

Когда началась война, Зое было 16 лет. Она зачастила в военкомат, просила направить ее на фронт. Просьба девушки была удовлетворена лишь в октябре 1942 года, и она сразу отправилась на передовую. Её родители, Петр Александрович и Татьяна Михайловна, узнали об этом лишь из письма, присланного с дороги. Потом ещё несколько коротких писем… Потом извещенье о гибели Зои…

В конце 1960-х супруги Коротковы побывали в Днепропетровской области, там, где похоронена их дочь. 

Подвигом девушки заинтересовался журналист Григорий Самойлов. По крупицам собрал он о Зое факты, которые легли в основу его очерка, опубликованного в областной газете «Зоря».

 

Уже в середине 1970-х сарапульский поэт Аркадий Мерзляков сочинил поэму о подвиге своей землячки:

Видно, ты настойчивой была,

Словно воин, смелой и упрямой,

Зоя комсомолка, из села,

Что стоит над многоводной Камой.

«Враг напал!..» - гремело, как набат.

Потускнело над отчизной солнце.

Упросила ты военкомат,

Чтоб на фронт уехать добровольцем.

Вскоре медицинскою сестрой

Прибыла ты на передовую,

Где свистели пули, где шёл бой

С оккупантами за Русь святую.

Бой то затихал, то вновь и вновь

Закипал, как буря, с новой силой.

Ты спасала раненых бойцов,

Из огня их смело выносила.

Сколько ты спасла в тот день сердец!

Жизнь спасла в бою ты Зоя, многим!

И ещё вдруг раненый боец

Застонал под вечер у дороги.

 

Видно, ты настойчивой была,

Хоть смертельно за день ты устала,

Но солдата в полутьме нашла,

Раны все бинтом перевязала.

Вечер был, как дождь, и хмур и мглист:

Дым пожарищ над землёю стлался.

И на мотоцикле вдруг фашист

С автоматом в каске показался.

На дороге был он не один,

Много, очень много фрицев было…

Гул, движенье вражеских машин

Метким ты огнём остановила.

Билась ты отважно, как солдат,

Скошенные падали тевтоны,

Но другие шли… И автомат

Вдруг замолк твой: кончились патроны.

Мрачноват был офицер-тевтон:

Ведь ценой убитых многих фрицев,

Захватил живой, здоровой он

Эту миловидную девицу.

Но когда в блиндаж тебя завёл,

Стал бодрей и улыбнулся даже:

Перед ним девчонка – «слабый пол»,

И она от страха всё расскажет.

К твоему виску он пистолет

Вдруг приставил и сказал, чеканя:

«Вам всего лишь восемнадцать лет!

Вам бы жить! Но вас сейчас не

станет!..»

Удалился немец, как в туман…

Набралась ты мужества, терпенья…

Изложить просил тебя он план:

Танков, войск твоих расположенье.

У виска фашистский пистолет

Жег и жалил, как змея живая…

Отвечала ты фашисту: «Нет!

Ни чего об этом я не знаю!»

Пистолет отвёл и не кричал,

И не бил тебя он, как другие…

За предательство он обещал:

Деньги, жизнь и блага все земные…

Говорил о том, что увезёт

Он тебя в Германию невестой.

Будет тебе слава и почет,

Будет и награда – крест железный!

На стене же, прямо пред тобой,

Под стеклом рисунок сероватый:

Долгоносый, с челкой воровской

Их наставник – фюрер бесноватый.

Этот главный атаман-палач,

Злобно ненавидя всё святое,

На земле посеял стоны, плач,

Лагерей и тюрем понастроил.

Сколько городов он разбомбил,

Сколько глаз невинных погасил он!

Он бы даже солнце погасил,

Если можно б было, над Россией!

Чтоб живой остаться, чтобы жить,

Позабыв о чести и о долге,

Ты должна Отчизне изменить,

И служить кровавому подонку.

И должна забыть и навсегда

Мать родную и село на Каме…

Крикнула ты гневно: «Никогда

Не пойду, фашисты, в ногу с вами!»

И фашист- палач оторопел,

Дерзости такой не ожидая…

И сказал кому-то, как пропел:

«Ты смотри-ка, смелая какая!»

Он пытал мужчин уже не раз,

У иных на первом же допросе,

Как у красных девушек, из глаз

По щекам текли от страха слёзы.

Ну, а эта, девушка – солдат,

Смело так смотрела и стояла…

«Ей сейчас бы в руки автомат –

И она себя бы показала!»

Он ушёл, закрыв стальную дверь.

На пол опустилась ты устало.

Ты была одна. И вот теперь

В темноте тихонько зарыдала.

Может, ослабела ты в борьбе?

Или от бессилия рыдала?

Нет! А было жаль теперь тебе,

Что фашистов истребила мало.

Знала ты: они не пощадят,

И прощалась мысленно с друзьями.

Ты должна, как воин, как солдат,

Сильной духом быть перед врагами.

Ты уснула. И приснился сон:

Видишь ты село родное.

Слышишь птиц весёлый перезвон,

Видишь в небе солнце золотое.

А луга над Камою – ковром

От цветов синеют и алеют.

И леса шумят листвой кругом,

И прикамский ветер тихо веет.

Вовремя ты встала: палачи,

Дверь открыв, в блиндаж уже входили

Группою большою.

И лучи Фонарей все стены осветили.

На тебя направив фонари,

Требовали немцы в исступлении:

«Сколько танков, пушек? Говори!

Сколько войск и время

наступленья?»

Ты молчала. И фашисты вновь

По живому резали ножами,

И текла по телу Зои кровь

На сырую землю ручейками.

Озверев, в бессилии своём

Сапогами девушку пинали.

Били рукоятью, а потом

Уши, грудь ножами искромсали.

Издавая свой звериный рык,

На спине звезду они ножами

Вырезали, а потом язык

Вырвали у девушки клещами…

И ещё над мёртвой над тобой

Издевались псы-тевтоны долго…

Так погибла девушка – герой,

Не предав Отчизну, комсомолка…

И вдали, у лесополосы,

Небо лишь немного посветлело,

Из траншей увидели бойцы

На столбе повешенное тело.

Нет, не страх в глазах был у бойцов -

Ярость и решительность святая:

Гнать и гнать с родной земли врагов.

Как последних гадов истребляя!

Патриоткой Родины была,

И, как воин, смелой и упрямой Зоя комсомолка из села,

Что стоит над многоводной Камой.

 

 Так оборвалась жизнь ефрейтора медицинской службы Зои Петровны Коротковой.

На братском кладбище в центре села Китайгородки Днепропетровской области у подножья бронзовой фигуры скорбной женщины лежат бронзовые плиты с именами тех, кто отдал жизнь за освобождение села от фашистов. Их больше трёхсот. Тринадцатым на первой плите имя бесстрашной Зои. Посмертно её наградили медалью «За отвагу». В музее местной школы висит Зоин портрет.