ПЕРЕПРАВА Село, в котором родился и рос Петр Кропачев, носило название сладкое — Пряничково. Но жизнь отца Петруши—Иона Кузьмича, как и многих его односельчан, была далеко не сладкой. Три года империалистической да столько же гражданской войны тяжким бременем легли на все народное хозяйство.И чтобы как-то прокормить семью, Ион Кузьмич приобрел еще Две специальности:   столяра и портного.Не знал он тогда, что тяга к новому станет в семье Кропачевых, наследственной. Пришло время, и Петр вступил в комсомол, научился водить трактор. Когда началась Великая, Отечественная, сел за баранку полуторки. Воевал под Москвой, а потом от столицы нашей Родины Москвы на тысячи километров пролегли дороги Петра Кропачева на запад.На войне легких дорог и легких дел не бывает. Но любое боевое задание, независимо от сложности и опасности, водитель Кропачев выполнял старательно и надежно. Однажды ой получил задание: во что бы то ни стало доставить в подразделение бензин. Машина не выдержала нагрузки бездорожья - стала. Петр Ионович снял с кузова полуторки 200-литровую бочку бензина и покатил в свою часть.Это был адский труд. И продолжался он на расстоянии пяти километров. Но бензин был доставлен в часть вовремя, и за это Петру Кропачеву объявили благодарность...И до конца своих дней, вспоминал эту мартовскую поездку 1943 года...Начальник штаба части тогда сказал:— Задание: срочно доставить на передовые позиции 50-й армии командиров взводов.И Кропачев поехал.Мартовские прифронтовые дороги… Кто по ним ездил, тот знает, что это такое. Кажется, они были из одних колдобин и грязи. И трудно сказать, больше ли ехали, дальше ли вытаскивали на руках полуторку те младшие командиры. До штаба 50-й армия, все же благополучно доехали. А там получил Кропачев новый приказ: развести командиров по КП частей. Выполнил и этот, вернулся в штаб 50-й армии уже ночью. А там его ждали с новым приказом:везти в Ново -Троицк генерала А. П. Белобородова.Было часов двенадцать, когда полуторка Кропачева подкатила к переправе через реку Угру. У переправы — настоящее столпотворение. Перемешались части  пешие, колесные, и все это орет, гудит.—   Узнай-ка, братец, что там,— говорит Белобородов.Кропачев узнал: посреди переправы, передкам в низ, зависла автомашина. Да не в этом главная беда — мост заминирован, а саперов нет.—   Это не дело, — говорит - генерал Белобородов.— Если немец обнаружит весь этот содом — одно месиво сделает из всего, — и вылез из кабины.Быстро нашел командиров, - дал команду рассредоточиться.— Но переправа по-прежнему бездействовала,— вспоминает о той поездке Кропачев. — И тут меня словно кто подтолкнул — обращаюсь к генералу: «Разрешите мне, товарищ генерал, разминировать переправу», «Сапером был?»— спрашивает.— Никак, нет, — отвечаю. — Только когда был на курсах младших лейтенантов, знакомили нас со всей этой премудростью».Разрешил мне генерал Белобородов взяться за разминирование (другого все равно не было), только посоветовал быть внимательнее и осторожнее: дело само по себе не простое, а тут еще кругом вода и темнота.Приступил я... Шел от опоры к опоре, обрезал шнур за шнуром,  доставалвзрывчатку, передавал шедшим за мной солдатам. Вот и последняя опора...Скинули с моста зависшую автомашину, залатали пробоину в мосту, и переправа заработала. Отыскал на берегу свою полуторку, привел себя в порядок после холодного купания, сел за баранку...По дороге генерал спрашивает: «Ты хоть представляешь, какое важное дело сделал?»—«Представляю, —отвечаю.—Как его не представить: фронтовое». Рассмеялся генерал. Потом говорит: «Фронтовое... Это ты, пожалуй, верно, определил.— Это же единственная переправа, через нее весь наш фронт снабжается»... Помолчал еще генерал и продолжает так тихо: «На такое решаются не все, а только те, кто готов на подвиг ради победы...».Не сразу дошел до меня смысл сказанного. Думал: ну что тут, разминировал и разминировал, пускай и ночью... Уж потом понял:генерал же давал этими словами высокую оценку тому, что я сделал на мосту. Даже жарко стало от такой мысли...Но до места генерала Белобородова Кропачев тогда так и не довез — сломалась машина. Уходя, генерал все же спросил: «А не страшно было, Кропачев, идти на такое дело?». Пожал плечами шофер. «Не знаю», — ответил.— Может, и было. Только я о том, как быстрее разминировать, думал...». «Да, главное, дело»,— сказал генерал. И на прощание крепко пожал шоферу руку.А от Москвы путь Петра Ионовича лежал потом к Варшаве, Кенигсбергу, Будапешту и Праге...Долог был и труден этот ратный путь. И отмечен был Родиной многими боевыми наградами.