Первыми о том, что на войне бывают не только бои, наступления и привалы, напомнили рядовой 28-го сабельного эскадрона 1-го Особого кавалерийского полка и участник битвы под Москвой Александр Алов со своим другом по режиссёрскому факультету ВГИКа Владимиром Наумовым, к 15-летию Победы начав работу над военной «одиссеей» «Мир входящему».

8 мая 1945 года хрустящий новенькой военной формой отличник Казанского пехотного училища Шура Ивлев, сыгранный еще Александром, а не "Шуриком" Демьяненко, прибыл в агонизирующую Германию с вопросом «а вы много немцев убили?» и советом всем и каждому проштудировать устав внутренней службы, раздел 2, и в отместку получил разбитного шофера Пашку Рукавицына без сапог, потому что жмут, контуженного рядового Ямщикова, который ищет смерти, да не находит, и беременную немку Барбару, которую необходимо отвезти рожать черт знает куда в городок Квикау, которого и на карте-то нет, а есть Цвиккау, но нам туда не надо. И «Одиссей» Ивлев, как у Гомера, начинает свой путь среди предпраздничного хаоса, где одни все еще отчаянно хотят уйти от мысли о полном разгроме, а другие не таясь встречают Победу. Там будут советские солдаты чинить городской водопровод и предлагать шампанское из некондиционной тары - «уже полтора ведра употребил, шипит, проклятое, а не берет», гореть перевернутые трамваи с надписью на немецком «без борьбы нет победы» и на улицах мертвые манекены лежать вперемежку с настоящими убитыми, французская женщина, только что освобождённая из концлагеря, отгрызёт у Ивлева пуговицу на память, а фееричный и такой интеллигентный у Тарковского и в прочих «Приключениях Электроника» Николай Гринько, у которого на студии тогда была кличка «Гэри Купер», так сыграет американского сержанта с машиной настоящего американского пива, что на фестивале в Италии скажут, что в фильме снимался голливудский актер. «Почему я должен ехать с немкой, которой пришла фантазия рожать, когда меня ждут солдаты»? – поначалу будет удивляться младший лейтенант Ивлев, а через сутки превратится в человека, все повидавшего на этой войне, которая уже вроде бы и не война, а все равно война, даже если до Победы всего лишь сутки или даже пара часов. И рядовой Павел Васильевич Рукавицын из города Николаева останется лежать в немецкой земле под табличкой «Солдат», потому что у контуженного Ямщикова на фамилии карандаш сломался и Пашка, которому сапоги жали, так и останется безымянным. Потому что война.

А потому будет 9 мая и новорожденный человек, который еще не немец, а никто, греха не знает и белый свет видит вверх тормашками, справит свою первую малую нужду на гору оружия, которое теперь уже никогда никому не понадобится.

«Теперь отдохнем», - скажет безумно уставший на этой войне Шура Ивлев.

Как молоды мы были.