16 сентября 1945 года в крупнейшем городе Северного Китая и столице русской Маньчжурии Харбине состоялся военный парад, посвященный разгрому Японии и окончанию Второй мировой войны. Командовал парадом генерал-лейтенант артиллерии, комендант Харбина Константин Казаков. Принимал парад командующий 1-м Дальневосточным фронтом генерал-полковник Афанасий Белобородов.

«Весть о предстоящем параде быстро распространилась по Харбину. Красная материя исчезла с прилавков магазинов. Харбинские улицы украсились флагами, транспарантами и иллюминацией, - вспоминал генерал Белобородов. - Предшествующие бои наложили отпечаток на внешний вид воинов, на боевую технику. Обмундирование пришло в негодность, а времени для пошивки нового парадного было в обрез. Помогли нам китайские портные. Они разобрали заказы по множеству маленьких мастерских, и буквально в считанные дни весь гарнизон был переодет в новое и, прямо скажем, щегольское обмундирование. Боевую технику отремонтировали, покрыли свежей краской.

И вот наступило воскресенье 16 сентября. Войска ровными прямоугольниками выстроились на Вокзальной площади. Она не была рассчитана на такую массу людей и техники, поэтому часть стрелковых и танковых батальонов, сводные батальоны саперов и связистов, артиллерия и минометы встали колоннами на привокзальных улицах в окружении харбинцев, забрасывавших автомашины, тягачи, танки букетами цветов.

В 11 утра я выехал на площадь. А навстречу уже скакал на гнедом, с белыми чулочками на ногах, коне генерал Казаков. Четко отдал он рапорт, я принял, и мы объехали выстроившиеся войска. Мощное русское «ура» гремело в ответ на приветствия, его подхватывали харбинцы. Генерал Казаков скомандовал: «К церемониальному маршу! Дистанция — на одного линейного!.. Шагом - марш!» Дружно ударил по брусчатке парадный пехотный шаг, батальоны 300-й Харбинской дивизии открыли прохождение. Следом пошла 59-я Краснознаменная дивизия, тяжелые пушки и пушки-гаубицы, показались машины с гвардейскими минометами, и площадь буквально ахнула: «Катюши»! «Катюши»!» Оказывается, и сюда, сквозь японские пограничные кордоны и жесточайшую цензуру, докатилась боевая слава нашей реактивной артиллерии. Парад замыкали танковые бригады и тяжелый самоходно-артиллерийский полк. И опять гул восторга и буря аплодисментов прокатились по площади. Потом пошли колонны демонстрантов. Харбин — город многонациональный. Помимо китайцев и русских в нем жили своими общинами корейцы, поляки, татары, немцы и другие народности. Все они вышли на демонстрацию в национальных одеждах, с детьми, у каждого в руках красный флажок или алая гвоздика - так что зрелище было очень красочное».

В последней колонне шли офицеры бывшей Русской императорской армии, после Гражданской войны осевшие на постоянное место жительства в Харбине – «в русской военной офицерской форме шли дряхлые старики, многие из которых, опираясь на костыли, были увешаны георгиевскими крестами и медалями. Эта толпа когда-то бравых офицеров русской армии медленно двигалась по площади, приветствуя стоящих на трибунах», - писал в мемуарах первый секретарь Приморского крайкома ВКП /б Пегов.

Празднование завершилось торжественным приемом для советского командования, на котором пел Александр Вертинскоий. «Здесь же я и генерал Белобородов отплясали «русскую» под музыку знаменитого харбинского оркестра», - так заканчивал свои воспоминания о том днем Николай Пегов.

На следующий день судили десятерых бандитов, по приказу последователей китайского правительства генералиссимуса Чан-Кай-ши накануне парада напавших на трофейный склад боеприпасов в пригороде Харбина. Еще через несколько дней в результате теракта погибнет офицер 257-й танковой бригады Михаил Зайцев. Вторая мировая закончилась, но Гражданская война в Китае между коммунистами и гоминьдановцами только начиналась.