«Только что прочел указ фюрера. Сейчас буду зачитывать его роте. Завтра утром мы выступаем: от Финляндии до Черного моря, - поздно вечером 21 июня 1941 года записывал в дневнике обер-лейтенант Мартин Штеглих. – Дома никто ни о чём и не догадывается. Когда, проснувшись утром, они обо всем узнают, я уже буду несколько часов как в боях на русской земле. Все подготовлено безупречно»!

Десятки и сотни тысяч таких штеглихов бесславно полегли на нашей земле, успев принести боль и страдания миллионам ни в чем не повинных людей. Выполняя безумный приказ своего вождя, не считавшего славян за людей, немецкие солдаты совершали ужасающие преступления и не ждали быстрого и сурового возмездия за совершенное ими. Но оно пришло, и захватчики остались в нашей памяти рядами бредущих в сталинградской пурге обмороженных пленных в обносках. «Через реку гнали тысячи немецких военнопленных. Грязные, небритые, некоторые с длинными косматыми бородами, многие покрыты язвами и чирьями, одеты все ужасно. Трое упали и тут же замерзли», - так описывал судьбу этих штеглихов английский журналист Александр Верт.

Но тогда, 21 июня еще никто не ведал своей судьбы. «Все, школа закончена! Сегодня вечером вручение аттестатов и выпускной бал. А потом начинается новая жизнь, - записывала в тетради ленинградка Нина Соболева. – Вышла на набережную и просто дух захватило – до чего красиво вокруг! Нева сегодня почти синяя, белые облака в ней мельтешат, шпиль Петропавловки как солнечный луч слепит, а вдали, будто плывет, Биржа в обрамлении Ростральных колонн. В четыре утра мы с ребятами шли вдоль Крюкова канала, пели тихонько «Любимый город может спать спокойно». Нина Соболева переживет блокаду, станет редактором журнала «Сибирские огни» и встретит новый 1968 год. Но многим повезет меньше.

Увы, предотвратить немецкое нападение не было никакой возможности. Вся политика нацистов была заточена на военный конфликт с Советским Союзом. И все случилось бы как случилось, и все равно пришла бы Победа, и красные знамена над разбитым рейхстагом, и Парад Победителей в Москве.

Но как все же хочется того же, чего хотел и о чём пел когда-то Юрий Визбор: «И неважно, милый друг, всё, что было накануне, всё, что с нами совершат тишина и высота, только было бы всегда двадцать первое июня, только б следующий день никогда бы ни настал».