17 июля 2020 года исполняется 75 лет со дня открытия Потсдамской конференции – последней встречи лидеров антигитлеровской коалиции, на целых полвека заложившей основы послевоенного устройства Европы. В следующий раз лидеры СССР, Великобритании и США встретятся только через 30 лет – в Хельсинки в 1975 году, на конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе, которая станет второй, после Потсдама, дипломатической и международной победой Советского Союза. Вершиной, с которой только один путь – вниз.

А спустя 10 лет после конференции в Хельсинки, на 40-летие Победы Евгений Матвеев снимет фильм о тех двух триумфах, не подозревая, что именно в тот год пойдут трещины в монолите, которые приведут к крушению страны. И 20 миллионов человек, посмотревших картину – достойная цифра для рассказа о конференции, где нет сражений и приключений, и даже харизматичнейшие Александр Михайлов и Андрей Миронов в ролях, соответственно, насквозь положительного советского журналиста и обаятельного, но изнутри продажного американского фоторепортера здесь окажутся на вторых ролях, уступив первенство, если воспользоваться фразой известного романиста Валентина Пикуля, «битве железных канцлеров» - Сталина, Трумэна и Черчилля, каждый из которых тянул то лоскутное одеяло, которым была тогда Европа, на свою сторону, и не лопнуло оно тогда просто чудом. И великая заслуга режиссера Матвеева в том, что ему с помощью актера Альгимантаса Масюлиса удалось показать, каким напыщенным ничтожеством, случайно вознесенным на трон, оказался американский президент Трумэн, всю конференцию носившийся со своим секретом атомной бомбы как баба с писаной торбой, и каким мощным, пусть даже насквозь антисоветчиком и ярым противником нашей страны был британский премьер Черчилль в гениальном исполнении Георгия Менглета. И какими мелкими торгашами на его фоне кажутся сменивший Черчилля после поражения на июльских 1945 года выборах в парламент новый британский премьер Клемент Эттли и его министр иностранных дел Эрнест Бевин, за немецкое золото от репараций согласившиеся отдать восточные земли Германии Польше. Кстати, это золото предназначалось Советскому Союзу как компенсация хотя бы за двадцатую часть тех разрушений, что причинила нам Германия. Но Сталин до последнего бился за Польшу потому, что хотел видеть на западной границе дружественное государство, а не заклятого врага, какими испокон веков были поляки для Руси. «Да пусть они подавятся этим золотом!» - как в сердцах сказал маршал Жуков в неизменном исполнении Михаила Ульянова о всех этих англичанах с американцами.

Потому что мы своих не бросаем. А они своих - покупают. В этом и разница. И ничто с тех пор не изменилось.