Прадедушка родился в 1913 году в селе Мордовские Пошаты Ельниковского района Республики Мордовия. Его призвали в армию в ноябре 1941 году и отправили в Алатырь (Чувашская АССР). До апреля месяца были на «учебке», после чего взяли в г. Лиску, где по дороге попали под бомбежку. Почти всю войну прадедушка прошел в составе 23-й танковой бригады Второго Украинского фронта минометчиком. На войне было трудно и страшно. У каждого солдата – винтовка и лопатка. И не дай Бог, кто потеряет лопатку, тогда окапываться будет нечем, а это значит «верная» смерть! Прадедушка участвовал в освобождении Воронежа, Киева, Житомира, форсировал Днепр, воевал в Польше. Он рассказывал: «Когда форсировали Днепр, погибло много моих друзей, но я выжил. Вода была очень холодной, переплывали под постоянным обстрелом фашистов. Ступив на берег, сразу же вступали в бой. В минуты отдыха снимали свои шинели и уничтожали вшей. Их было так много, что они были после фашистов вторым врагом для солдат». Вместе с прадедушкой почти всю войну прошел его друг Степан Дьяков. Он служил поваром на кухне. Когда подходил к нему за едой, он спрашивал: «Мяса или бульона?» и улыбаясь всегда давал ему побольше мяса. При освобождении города Белая Церковь (Украина) прадедушку ранили в бедро. После полевого госпиталя он вновь возвратился на передовую, где участвовал в боях под Житомиром, там снова получил ранение, но на этот раз легкое и после недолгого лечения отправили в Курск. И вот однажды его и еще 23 человека послали в разведку, создать панику в тылу врага. Прадедушка вспоминает: «Ползли долго. Тут около нас прогремел взрыв. Всех засыпало землей. Стали помогать друг другу выбираться из-под земли. Потом ползли дальше и попали в плен к фашистам. Вот здесь мне и пришлось испытать издевательства немцев. Но расстреливать нас не стали, возможно, им была нужна рабочая сила. Кормили очень плохо… Мы стали готовиться к побегу. Однажды ночью, когда охрана была менее бдительной, мы сумели бежать. Спрятала нас одна сердобольная старушка в своем погребе. Раз в сутки по ночам приносила еду. Неделю она нас укрывала. А потом наши войска перешли в контрнаступление, и мы оказались у своих, но уже в расположении другого полка. Нас вызвали к командиру полка. Каждого допрашивали отдельно. Я не знаю, что спрашивали у остальных, но у меня спросили: - Юшин, как оказался в плену? Я рассказал всё как было. - Воевать будешь? - Буду! – ответил я. И снова на передовую». Через некоторое время он встретил командира своей части. Тот очень удивился, что прадедушка жив. Оказывается, что в Мордовию уже было отправлено извещение, что он пропал без вести. При освобождении Варшавы прадедушка был серьезно ранен. Ему раздробило в локте правую руку. В госпитале врачи решили ампутировать, но он долго не соглашался. И на его счастье приехал новый хирург. Он осмотрел руку и велел наложить гипс. Прадедушка вспоминал его слова: «пусть лучше криво срастется, чем совсем без руки будет». После госпиталя его комиссовали, и он вернулся домой в октябре 1944года с загипсованной рукой. Прабабушка рассказывала, как это произошло. Она в тот день со своим стареньким отцом занималась ремонтом обветшавшего сарая. А рядом с ними жила немая женщина. Вдруг та прибегает и начинает махать руками, кричать что-то по-своему и плясать. Они на нее смотрят и не понимают, что с ней происходит. Прабабушка вышла на улицу и своим глазам не верит – живой муж идет. Вместо того, чтобы броситься ему на шею, она идти не может – ноги отказали. А на глазах появились слезы. Ведь после извещения о том, что он пропал без вести, она не надеялась увидеть его живым. После войны прадедушка работал в колхозе, а затем – школьным завхозом. В селе его все любили и уважали. У моего прадедушки много наград, но самые дорогие для него были – Орден Славы III степени и медаль «За победу над Германией». А юбилейные медали он называл подарком. Прадедушка был очень добрым человеком, он никогда не пил и не курил, очень много работал. Он смог прожить достойную жизнь и умер уже в 94 года. Семья очень сильно его любила.